Читатели «Новороссийского рабочего» с большой симпатией отнеслись к Надежде Стрельниковой — героине репортажа «В почтовом отделении одна Надежда». А вот в откликах клиентов почтового отделения № 2, кроме добрых слов, звучали слова тревоги: их Надюшу обидели, и она собирается увольняться. «Без нее все снова будет очень плохо», — предрекают люди. Наш корреспондент получил редакционное задание проверить тревожные сигналы. Сначала нужно вспомнить, о чем был репортаж «В почтовом отделении одна Надежда», опубликованный в «НР» 22 августа. В августе в редакцию пришло письмо от шести пенсионеров с улицы Мергельной. Они жаловались на то, что им не поступают почта и пенсии. «Два месяца нам не доставляют газеты и пенсии на дом. Старики на костылях и с палочками ползут со всех сторон в почтовое отделение получить пенсию, а заодно взять накопившуюся корреспонденцию. Через вашу газету мы обращаемся к властям: помогите нам, старикам, чтобы пенсию и газеты доставляли на дом, а почтальонам увеличили их очень скудные оклады...» — писали пенсионеры. По прибытии корреспондента на место выяснилось, что за два месяца до описываемых событий работоспособный и не вызывавший нареканий коллектив почтового отделения уволился практически в полном составе. Чем было вызвано это решение, так и осталось загадкой. Хотя корреспондента тогда терзали подозрения, что работников не устроила зарплата в 6 тысяч рублей. Единственным сотрудником почтового отделения, которого не сорвали с рабочего места ни мизерная зарплата, ни трудности работы с обозленными людьми, оказалась Надежда Стрельникова. Назначили Надежду Ивановну начальником отделения. Только вот руководить ей было некем. Пахала за весь исчезнувший коллектив. На собственной машине развозила пенсии. Подключила для разноса корреспонденции свою дочь и добровольных помощников. И сама, забросив на плечо объемистую сумку, бегала в жару по буграм как рядовой почтальон. Одного только она не могла вынести — грубости посетителей, готовых сорвать свою злость на первом попавшемся работнике почты. Весь этот негатив ей приходилось принимать на себя. Сердце стало сдавать от подобной нагрузки. Об этом, а также об убогом состоянии почтового отделения был репортаж под заголовком «В почтовом отделении одна Надежда». «Проведена детальная проверка»

В ответ на публикацию в редакцию «Новороссийского рабочего» поступил официальный ответ за подписью начальника Новороссийского почтамта Тамара Столяровой:

«По изложенным в материале фактам проведена детальная проверка работы ОПС Новороссийск 353902. Доставочная территория отделения разделена на два доставочных участка, на одном из которых с июня 2013 года была открыта вакансия почтальона. В период отсутствия постоянного почтальона на этом участке доставка почты (не ежедневно) производится начальником ОПС Новороссийск 353902. На втором участке доставка почты осуществлялась своевременно, 5 дней в неделю 1 раз в день. В настоящее время в ОПС Новороссийск 353902 переведен почтальон из другого ОПС на 0,5 единицы по внутреннему совместительству. Нормативы доставки почты соблюдаются... Вывеска „Почта России“ на входной двери в ОПС Новороссийск 353902 была повреждена в результате плохих погодных условий. В конце августа т.г. поврежденная вывеска заменена на новую. Почтовый ящик у входа в ОПС отремонтирован, сохранность письменной корреспонденции обеспечена». «С корреспондентом — не разговаривать!»

Дорогой читатель! Ты уловил в процитированном ответе начальника почтамта хоть намек на трудности работы рядовых почтальонов? На причины, которые их заставляют увольняться? На благодарность подчиненным, которые пашут за двоих-троих-четверых? На перспективу воскрешения работоспособного коллектива в ОПС-2 и нормального обслуживания населения?

Лично я — нет. Не уловил. Поэтому вновь поехал в почтовое отделение № 2, чтобы понять, кто прав: местные жители с их боязнью окончательного развала в работе отделения или начальник новороссийского почтамта с ее олимпийским спокойствием за его судьбу? Отделение связи встретило меня все тем же сломанным почтовым ящиком с разломанной дверцей. Разбитую вывеску над входом почты действительно заменили на новую. В отделении прием ведет женщина с добрыми, но еще более усталыми глазами с момента прошлой встречи. Надежда Ивановна Стрельникова — весь наличный на данный момент штат отделения. — Здравствуйте! Что у вас новенького? Вы все так же одна? — приветствую ее. — Я сейчас позвоню в наше управление, — в свою очередь «приветствует» меня Надежда Ивановна и берется за телефонную трубку. — Это 2-е отделение. Ко мне пришли из газеты «Новороссийский рабочий». Мне сказали, чтобы я в таком случае предварительно позвонила. Что мне делать? Найдите кого-нибудь. Хорошо, жду. — И уже мне. — Начальство мне запретило с вами разговаривать, — словно оправдывается передо мной героиня репортажа, пока на другом конце провода кто-то кого-то ищет. — А у вас что, были проблемы из-за общения с корреспондентом? — С вами поговорит наше начальство, — получаю вместо ответа. — Минут десять попросили, чтобы вы подождали... Хорошо, подожду. Чтобы не терять времени, общаюсь с посетителями отделения. Этого запретить высокое почтовое начальство мне не в силах. — Как работает ваша почта? — спрашиваю у посетительницы, представившейся Ириной. — Когда Надя на месте, коллектив работает хорошо. — Какой коллектив? Тут штата нет уже несколько месяцев. Или вы этого не знаете? — вступаю в полемику. — Да все мы знаем, — Ирина опускает глаза и переходит на шепот. — Знаем, что дочь Надюши оформилась на полставки почтальоном, чтобы только мать выручить. Что люди жалеют Надю и соглашаются сами разнести почту по своим улицам, где не хватает почтальона. — Только вот Надюша-то наша увольняется. Досталось ей за то, что рассказала корреспонденту и что было напечатано в газете, — сообщила мне секретную весть другая посетительница. — И как мы будем без нее? Вот беда-то какая. «На все вопросы ответит начальник»

Звонок прерывает мое общение с посетителями отделения. Стрельникова внимательно слушает, что ей говорят по телефону.

— Сказали ждать звонка из края, потому что там есть человек, который уполномочен общаться со СМИ, — сообщает Надежда Ивановна. — Неужели в Краснодаре лучше вас кто-то знает, что происходит в почтовом отделении № 2 Новороссийска? — Начальству виднее, — пожимает плечами собеседница. — А это правда, что вы решили уволиться с работы? Это не связано с реагированием вашего руководства на публикацию в газете? — Нет, это мое решение. Я устала. И вообще, не хочу комментировать эту тему. Следующий звонок уже по мою душу. Но звонят не из Краснодара, а из местного почтамта. — Вам было направлено официальное письмо, в котором расписана работа по публикации, — поясняет заместитель начальника почтамта Дмитрий Скидан. — У меня этот ответ с собой. Но я хотел бы поговорить с начальником почтового отделения. — Общение с прессой только через начальника Новороссийского почтамта. — То есть ваши подчиненные про свою работу не имеют права ничего рассказать? — Присылайте официальный запрос. Вам ответит на все вопросы начальник Новороссийского почтамта Тамара Васильевна Столярова... Диагноз ставят читатели

Что ж, предложенный вариант нас тоже устраивает. Официально, так официально. Только, чтобы переписка не происходила кулуарно, мы избираем открытую форму общения на страницах газеты. Фактуры, как говорится, наберется на десять лет вперед.

Вот отрывки из писем читателей «Новороссийского рабочего» с их оценочными суждениями о работе почтового ведомства: «В почтовом отделении нашего растущего микрорайона сотрудники меняются, кажется, чуть ли не ежемесячно. Работы много, а зарплата маленькая. Конверты и посылочные ящики подорожали более стремительно, чем доходы населения, а ситуация не изменилась, письма до меня доходят спустя месяцы после их отправки. Даже звонил на „горячую линию“ „Почты России“, где девушка вежливым голосом посочувствовала и обещала поставить в известность руководство. А вот комментария руководства или хотя бы извинения за плохую работу я не дождался». «А почему не написали про наше отделение? В подсобке лежат мешки с письмами — похоже, их разбирать некому. Посылки, по всей видимости, отправляют назад — за ними никто не приходит. Письмо из заграницы ждали больше месяца, пока не пошли на почту и не поругались». «Предлагаю вписать имена сотрудников почтовых отделений, отработавших более одного года, в Книгу рекордов Гиннеса и наградить орденом Мужества за их самоотверженный труд». «Вот у нас отделение — всем на заглядение! Полный бардак: газеты, бумаги, посылки, мешки — все под ногами, все в куче. Немудрено извещение потерять или посылку, это у нас не редкость». «А во Владимировке с середины августа газета не доставляется — валяется на почте. Так что очень рада за тех, кто получил цветной праздничный выпуск, но нам такое счастье, как ежедневная газета, недоступно». Если руководство новороссийского почтамта пожелает узнать, о каких конкретно почтовых отделениях идет речь, редакция, как говорится, раскроет карты. Прогноз

А закончить этот репортаж хочется лично моим прогнозом. Мне кажется, если Надежда Стрельникова уволится, то это будет симптомом усугубления серьезной болезни, охватившей всю почтовую сеть города. Если останется работать, то, по-моему, имеется еще шанс на выздоровление.

Игорь ЗАХАРОВ.